8-9-228-340-300
Сейчас 
1032 
Орчанка Марина Шиленко будучи 4-летней малышкой пережила блокаду Ленинграда. В семье было две старших сестры и младший брат, все они прошли войну рука об руку, не расставаясь практически ни на минуту. Мама сутками трудилась на обувной фабрике, а отца сразу же в 41-ом году забрали на фронт. Буквально за две недели до той самой роковой даты в жизни каждого всех четверых детей отправили к бабушке в село. А когда началась война, было решено забрать их домой в Ленинград.
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
Первый момент, который я видела, это мы стояли около вокзала на станции Луга. Очень много битого стекла было, кирпича, и мимо проносились поезда с побитыми стёклами, стенами вагонов. Это были санитарные поезда, которые мчались с западной границы, везли раненых в Ленинград.
Поначалу маленькая Марина с братом ходили в детский сад, Но вскоре он закрылся. Старшая сестра устроилась на работу. Каждый день город подвергался массированным атакам со стороны фашистов, но особенно сильно прилетало ночью.
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
Нас мама собирает и бежим, спускаемся в бомбоубежище. У нас толком и бомбоубежища не было, но нужно было всем спускаться на первый этаж. Такой был порядок. Мама брала с собой маленькую сумочку, там обязательно должны были быть все документы наши и продовольственные карточки. Карточки сразу же ввели. Спускались туда, поднимались наверх, это происходило по несколько раз в день. Мама уже устала, потому что целый день на работе, рабочий день был очень большой, по-моему, 12 часов. Брат перестал ходить, наверное, из-за голода. Сил у нее уже не было, и она приняла такое решение: укладывает нас всех в одну кровать, сама с нами ложится: «Ну ребята, убьют, так всех сразу». И мы уже больше не спускались.
С каждым днем сил у каждого становилось меньше, норма хлеба всё уменьшалась, пока не достигла рекордно низкой отметки — 125 граммов.
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
Голод наступал... просто невозможно. В ноябре уже на детскую карточку мама получала 125 граммов хлеба. У нас трое было детей, четвертая уже стала работать. У нее была рабочая карточка. Водопровода нет, воды нет. Где мама брала воду, понятия не имею. Вот помню вот эти вот, как я уже сказала, налёты, обстрелы, голод, холод, страшный холод. Всё время мёрзли. Мама сожгла всё, что могло гореть. Мы жили на пятом этаже, у нас печка круглая такая была. В нашем доме тогда не было парового отопления. И вот как-то из кирпичиков сделали и она могла вскипятить нам кипяток. Каждый день по стакану кипятка наливала, и вот эту пайку хлеба мама обязательно резала пополам и давала нам утром и вечером.
Однажды у всей семьи случился буквально второй день рождения. В соседние квартиры прилетел снаряд, лишь чудом не задев жилье Марины Дмитриевны. Неоднократно её маме предлагали эвакуироваться, но та всегда отказывалась. Но после зимы всё же согласилась.
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
И когда нас переправили на «большую землю», как называли тогда, помню там деревянный настил. Мы идем по этому настилу, а напротив были землянки солдатские. Оттуда выскакивают наши солдаты. Видимо, они охраняли эту переправу или Ладожское озеро. И бегут кто с куском хлеба, кто с котелком каши, у кого что было, несут этим голодающим или умирающим ленинградцам.
После предстояла длительная поезда на поезде, и вся семья оказалась в деревне в Кемеровской области. Там мама устроилась работать почтальоном.
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
Вот помню, как мама сюда придет домой, плачет, потому что в основном одни похоронки. Если кому-то было письмо или что-то такое хорошее, мама приходила радостной домой, веселая, что-нибудь приносила, потому что люди старались угостить чем-то.
В 1943 году советской армии удалось прорвать оборонное кольцо Ленинграда, в то же время семье пришла похоронка на отца. А в 1944, когда блокаду сняли окончательно, мать Марины Дмитриевны получила вызов на работу, снова к себе на фабрику.
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
И мы поехали обратно в Ленинград. Не знаю, как мы там оказались в поезде, я уже этого не помню. Помню, что меня сёстры старшие в этом поезде учили читать. Уже у меня время-то подошло. 7 лет мне исполнилось, надо было учиться. Мы ехали в Ленинград. Ехали очень долго. Доехали до станции Чудово. Это Новгородская область. И стояли долго в этом Чудове, а утром в вагон вошли военные и говорят: «Так выходите все, поезд дальше не пойдет, Ленинград вас не принимает».
Как сообщили позже, город не был готов принять такое количеств жителей, которые возвращались к себе домой. Было принято решение ехать в село к бабушке, но никто не знал жива ли она вообще. Семью посадили на поезд, который доехал до Лужского района
Марина Шиленко, орчанка, жительница блокадного Ленинграда
Ну и куда не ткнуться, куда не идем — везде колючая проволока. Потому что когда немцы стояли, там все было колючей проволокой оцеплено, чтобы просто так люди не могли попасть. Дошли до бабушкиного дома, нашли, стали стучать. Бабушка уже была не одна, там тоже жила семья бабушкиного сына с двумя детьми. Представляете, какая была встреча?
Буквально на следующий день 8-летняя Марина пошла в первый класс, из старого куска обоев сделали тетрадь. Мама одна вернулась в Ленинград и до пенсии проработала на своем родном заводе, куда в дальнейшем устроилась и средняя сестра. Старшая стала железнодорожником, сама Марина Дмитриевна после учебы приехала работать на швейную фабрику в Орск, так тут и осталась. Брат пошел учиться на летчика, попал в оренбургское училище, а после окончания уехал в Архангельск. Последний раз в родном городе Марина Шиленко была в 2019 году, сейчас ехать уже не к кому...
