Известный русский художник Василий Верещагин посетил Орск

Осенью 1867 года город Орск посетил известный путешественник и художник Василий Васильевич Верещагин. После окончания Морского кадетского корпуса, он вышел в отставку и поступил в Петербургскую Академию художеств, а затем стажировался в Париже. Узнав о том, что генерал Константин Кауфман, назначенный генерал-губернатором Туркестана подыскивает художника, который смог бы вместе с ним отправиться в Среднюю Азию, он через своих друзей добился встречи с ним. Молодой художник показал губернатору свои рисунки и произвел на него благоприятное впечатление. 22 августа 1867 года вышел приказ о назначении прапорщика Верещагина на службу при генерал-губернаторе Туркестана. Отправляясь в Среднюю Азию на правах прикомандированного к высокому начальству вольного художника, призванного запечатлеть пейзажи и людей проживающих на присоединенных к России территориях, Василий Верещагин получил разрешение не носить военную форму. В то время англичане, которым мало было Индии, вели войну в Иране и в Афганистане, захватывая земли Центральной Азии. Ждать, когда британцы подчинят своему влиянию Среднюю Азию и окажутся у наших границ, русское правительство не стало, и в июле 1865 года войска под руководством генерала Н. Г. Черняева вошли в Ташкент. Этот город стал центром Туркестанской области в составе Оренбургской губернии. В июле 1867 года было принято решение о образовании Туркестанского генерал-губернаторства. Император Александр II назначил генерала  Константина Петровича Кауфмана руководителем новой губернии в составе Российской империи.

 

_{Василий Верещагин. Фото из архива Русского географического общества}

 

Во время своего путешествия в новый, загадочный Туркестанский край, прапорщик Василий Верещагин вел путевой дневник,          который озаглавил «От Оренбурга до Ташкента». Наиболее интересные очерки он отправлял для публикации в некоторые петербургские газеты. Полная версия путевых записок, снабженная его рисунками, была опубликована в 1873 году в популярном иллюстрированном  журнале «Всемирный путешественник».

 

 

Выехав из Петербурга осенью 1867 года, Василий Верещагин на шестой день прибыл в Оренбург, где прожил несколько дней. Для тех, кто интересуется историей родного края, приведу несколько его рассказов: «Резкий свисток локомотива. Звонок. Станция Оренбург! Ну, слава Богу, доехали! Широкоплечий носильщик с нумерной бляхой на груди, нагружается чемоданами и влечет к выходу. - Куда барин нанимать? В Еропийскую?- Ну конечно!

 

Европейская гостиница — лучшая в городе; она действительно была бы не из худших и в любой другой столице. Там преимущественно собираются путешественники, едущие в степь и по Сибирско-Троицкому тракту. В Европейской есть контора для всевозможных справок, одним словом, там можно устроиться сообразно вашему дальнейшему намерению.

 

Только от Оренбурга начинается ваше настоящее путешествие.До сих пор вы не путешествовали. Что за путешествие в вагоне, по    не зависящему от вашей воли маршруту! Вас просто везут так же точно, как и ваш чемоданв багажном вагоне. Вас взялись за известную плату доставить до такого-то пункта в данный срок и доставляют. От Оренбурга — другое дело! Отсюда вы едете сами,   вы останавливаетесь где и когда вам угодно, вы двигаетесь со скоростью, от вас самих зависящей. «Трогай!..Ну, пошевеливай!.. Пошел шагом, пройтись хочу!..Стой!..Гони вовсю!..» - это уже ваши собственные повелительные наклонения. Уже не мелькают более или менее интересные для вас предметы в вагонных окнах. Все встречное, что развертывается перед вашими глазами в виде разнообразных пейзажей, все это стройною панорамою движется перед вами по вашему желанию, вполне доступно для наблюдений, занимает вас, увлекает даже и делает гораздо менее утомительным ваше путешествие. Вы уже не дышите более пыльною атмосферою вагонных обивок, вы полною грудью вдыхаете ароматный степной воздух. 

Аппетит ваш растет, сон делается прочнее, устойчивее, и, просыпаясь, вы не чувствуете себя разбитым, утомленным, а напротив, богатырем глядите вдаль, и не страшит вас эта бесконечная лента дороги, эта бесконечная степная ширь, сливающаяся с голубою дымкою горизонта. Однако все-таки к подобному путешествию надо основательно приготовиться. И вот эти приготовления надо сделать именно здесь, в Оренбурге. Прежде всего надо тарантасом. Это типичный, универсальный экипаж, созданный в нашей стране с её необъятными дорогами, измеряемыми тысячами верст. Недаром тарантас воспел один из наших маститых писателей, так  как это слово неразрывно связано с поэзией путешествий, со всеми его удобствами и неудобствами. Тарантас должен быть крепок, удобочиним даже среди дороги, легок, устойчив, накатист, много вместим при этом, одним словом, должен отвечать всем условиям дальней дороги. 

 

И он в действительности совмещает в себе все эти качества. Лучшими экипажами этого рода бесспорно считаются - романовские. Отделение этого мастера существует и в Оренбурге, с тех пор как город этот стал конечным относительно рельсового пути и начальным колесного. Лучше всего найти тарантас подержанный, уже сделавший несколько тысяч верст, так сказать, вполне испытанный. Его подновят, подчистят и кое-что починят в нем второстепенное в несколько часов, но зато вы уже вполне уверены в прочности главного, то есть хода, осей и дрог, а это очень важно. Все едущие из степи, как здесь говорят в Россию, оставляют свои тарантасы на дворе Европейской гостиницы, поручая продажу их и отдачу в наем, напрокат, содержателю гостиницы. 

 

_{Рисунок из журнала «Всемирный путешественник»}

 

Во всякое время на обширном дворе этого учреждения вы найдете не один десяток разнокалиберных тарантасов, между которыми вы наверняка можете выбрать то именно, что вам нужно. Здесь же опытные дворники уложат в кузов ваши вещи, прикрепят надежно сзади ваши тюки, чемоданы или сундуки, смажут оси, снабдят вас веревками, салом и прочим, и вы можете на них вполне положиться в этом отношении. Вы ведь вернетесь когда-нибудь и остановитесь здесь же, здесь же сдадите снова в их руки уже ненужный вам экипаж, а они дорожат своей репутацией и, главное, получкою хорошего материального одобрения, в котором, конечно, вы им не откажете, - вполне довольные оконченным благополучно путешествием.

 

Прежде, когда Орско–Казалинско-Ташкентский тракт хотя и существовал, но по достоинству считался неблагоустроенным, поездка от Оренбурга до Ташкента совершалась при хорошем стечении обстоятельств в месяц, а при плохом — гораздо долее. В то время путешественнику надо было заботиться о многом, запасаться всем необходимым для продовольствия и самозащиты, и малейший пробел в этих заботах мог грозить серьезным бедствием. Тогда сборы в дорогу в Оренбурге тянулись целыми неделями. Теперь, как вы увидите далее, озаботившись хорошим экипажем, захватив с собою чаю, сахару, вина, кое-что из закусок, вы можете смело окунуться с головою в объятия степей и знать наперед, что вы в какие-нибудь две недели очутитесь в роскошных садах            долины Ангрена и Чирчика, у триумфальных ворот столицы Туркестанского края. 

Итак, вы тарантас купили, уложились, комфортабельно сели,  крикнули ямщику « С Богом!» и тронулись. Поддужный колокольчик забрякал сначала робко, как будто нерешительно, затем развернулся во всю ширь « защелкал-засвистал», бубенцы - загромыхали. Боковой ветерок относит пыль в сторону. И потянулись мимо вас справа и слева роскошные пажити и пастбища Оренбургских степей, предгорий Урала. Справа все время провожает вас серебряная, окаймленная лесками лента этой исторической вольнолюбивой реки, а впереди чуть-чуть синеют выси Губерлей, одной из групп главного отрога. 

 

_{Почтовый тракт Оренбург – Орск. Фото из архива Оренбургского краеведческого музея}

 

Впереди вам встретятся станции: Вязовская, Верхнеозерная, Красногорская, Нижнеозерная, Гирьяльская, Ильинская, Подгорная, все эти имена исторические. Здесь началась и разыгралась кровавая историческая драма - Пугачевщина, здесь разыгралась и семейная драма «Капитанской дочки». В настоящее время все это роскошные, богатые станицы Оренбургского казачьего войска, поражающие вас своим простором  и признаками довольства и зажиточности. Широкие улицы, опрятные домики-мазанки, высокие, издалека белеющиеся церкви, зелень садов, а главное, бесчисленные золотые скирды еще непочатого, прошлогоднего хлеба радуют ваш взор при въезде в каждую станицу. Лица казаков красные от яркого солнца, казачки пестро-нарядно одетые, ребятишки звонкоголосые, скот сытый, веселый, лошади, рвущиеся в упряжи, бодрые, - все это, вместе взятое, с роскошною природою, с тучными черноземными пашнями, развертывается перед вашими глазами в одну стройную, гармоничную картину благосостояния. Последние два года были особенно хлебородны, поэтому хлеб подешевел до минимума.  Табуны пополнились, деньги подорожали, - чего же лучше? Почты здесь вольные, то есть сданные на руки станичникам. За прогоны всяк рад возить, и потому в лошадях недостатка на станциях нет, и лошади не приморены усиленным гоном.

 

 

_{Рисунок из журнала «Всемирный путешественник»}

 

Станции помещаются в лучших избах, опрятны, просторны, здесь путешественник всегда может найти тарелку горячих щей, жареного гуся, одним словом - все, что нужно. За станицей Никольская местность значительно меняется, степной характер мало-помалу исчезает, дорога идет на подъем, бегут вам на встречу Губерлинские горы. Еще станция, и вы будете в Подгорной, где начало длинного, хорошо разработанного, почти стоверстного перевала с переездом небольшою, необыкновенно живописною долиною речки Губерли, одного из притоков Урала. На горных станциях вас непременно встретят продавщицы платков из тончайшего, теплого и необыкновенно легкого козьего пуха. Здешние горные козы белого  серого цветов дают этот превосходный вязальный материал, разработкою которого круглый год занято все женское население края, от десяти чуть не до восьмидесятилетнего возраста, и надо отдать справедливость — изделия из пуха, выходящие из их искусных рук, достигают полного совершенства. В продаже эти платки и шали так и носят название Оренбургских. Они известны не только нашим городским модницам и любительницам, но приобрели добрую славу и за границею, особенно в Париже, где они очень дороги и составляют предмет роскоши. Тонкость пуховой нити и вязанья поистине изумительна. Платок около двух квадратных саженей можно свободно протянуть за конец сквозь обыкновенное обручальное кольцо. Могу только посоветовать одно: когда вы едете туда, то постарайтесь не соблазняться прелестью товара и его местною дешевизною, но зато когда будете возвращаться оттуда, то запаситесь предлагаемым в возможно большем количестве - стоит! За Подгорной экипаж ваш начинает спускаться в долину Губерли. Обрамленная горными скатами, покрытыми тучным ковылем, эта долина представляет собою чудную панораму: всюду богатая растительность,черноземные пашни, водные затоны, заросшие камышом и кустарником, местами красивые обнажения горных пород, преимущественно яшмы, и веселая серебряная ниточка реки, обыкновенно мирной и скромной, но зато разрушительно-бурливой во время весеннего и осеннего половодья. Дорога идет то узкою лощиною, вся покрытая тенью дубов и вязов, то лепится высоким карнизом, обрамленным каменным барьером, то спускается круто, на переезд через поток - вброд или по подозрительно зыбкому мостику, пока перед вашими глазами разом не появляется станица Губерли, красивейшая из всех по этому тракту.

 

Перевал через горы начинается от этой станции и оканчивается  у следующей - Хабарной. Он идет периодическими подъемами и небольшими спусками. Каменистая широкая дорога, натуральное шоссе, разработана превосходно. Сытая, крепкая тройка казачьих лошадей мчит вас полным карьером, не разбирая, где в гору, где под гору. Эта станция служит главнейшим и окончательным экзаменом прочности вашего экипажа, и если, подкатывая к станции Хабарной, оси и колеса целы, то вы можете уже быть совершенно уверены, что тарантас ваш без починки прокатится всю дорогу до Ташкента и обратно. Станция эта более тридцати верст, а вы ее сделали менее чем в два часа, - скорость чуть-чуть что не пассажирского поезда. Как дышится легко чудным горным воздухом, когда вы с вершины перевала видите всю панораму Губерлей! Холмы на холмы грядами, словно остывшие, окаменевшие волны моря, громоздятся одни на другие. Впереди, несколько вправо, тянется бесконечно далекая синяяполоса другого, покойного моря, — это степь азиатская, там можно разглядеть белый собор Орска, а до него еще почти сорок верст. Вереницы мелких пташек живыми щебечущими гирляндами унизали телеграфные проволоки, а еще выше, куда вы, конечно, ни на какой лихой тройке не доскачете, медленно, плавно носятся колоссальные орлы, и слышен их резкий, гортанный клёкот. Часа через два с половиною вы миновали уже последнюю станцию Европейской России, когда-то грозную пограничную крепость - форпост Хабарный, игравшую в старину роль не маловажную.

  

{{images61}}

_{Город Орск. Фото из архива Орского краеведческого музея}

 

Под самым Орском вы переезжаете реку Урал, весною на пароме, летом по деревянному плавучему мосту, и можете себя поздравить: первые полные сутки вашего далекого путешествия окончены благополучно, и вы уже не в Европе. С этой минуты все, что вас окружает, все это уже настоящая Азия, обрусевшая, положим, но уже отмеченная особою характерною печатью. 

 

 

_{Город Орск. Фото из архива Орского краеведческого музея}

 

Еще засветло я приехал в Орск. Здесь каждый проезжающий неизбежно должен остановиться, чтобы оглядеться, взять свидетельство о дне своего выезда в степь, проверить и освежить, насколько возможно, съестные и питейные запасы, осмотреть и, если нужно, починить тарантас, мысленно послать еще один прощальный привет дорогому, что остается позади, и подготовиться силами и духом ко всему, чем Бог благословит впереди, на просторе, которым так великодушно размахнулась на восток наша матушка Россия…

 

_{Город Орск. Фото из архива Орского краеведческого музея}

 

Посреди города Орска высится рыжий конический холм, а на нем Преображенская церковь. На улицах города можно встретить  красивые каменные дома, солидные каменные купеческие амбары с дорогими железными дверями. На станции я застал около двадцати экипажей, которые вели приготовления к длительному степному переходу. Вы теперь находитесь у преддверия колоссальной равнины, на бескрайних просторах которой когда то собирались великие орды монголов для нападения на Русь. Около города теперь на свободных местах сгруппировалось много поселков русских поселенцев, трудолюбивый плуг которых далеко врезался в глубину когда-то вольных степей, внося туда в значительной степени характер оседлости и постоянства.

 

_{Рисунок из журнала «Всемирный путешественник»}

 

Река Орь, от которой и город сам получил название, составляет один из левых притоков Урала и долго еще будет сопровождать вас в степном путешествии. Эта река - главнейший ороситель приорской черноземной полосы. Успешное заселение степи хлебопашцами развелось с упрочением нашей власти в глубине Азии, когда независимость Бухары, Кокана и Хивы спела свою лебединую песню и разнузданная воля азиатских деспотов перестала враждебно влиять на нашу восточную окраину. С перенесением наших форпостов  почти на две тысячи верст вперед страх постоянных набегов и разоров сменился полною уверенностью в безопасности, а с этою уверенностью повсюду быстро водворились мир и спокойствие. Двинувшись далее, на юго-восток, 19 ноября достиг Ташкента — столицы нового генерал-губернаторства…». 

 

 

_{Картина Василия Верещагина}

 

В Туркестанском крае, Василий Верещагин получил боевое крещение, выдержав с небольшим русским гарнизоном тяжелую осаду города Самарканда, многочисленным войском бухарцев. Однажды штурмуя цитадель, бухарцам удалось прорвать оборону, в районе центральных ворот. В этот критический момент прапорщик Верещагин с винтовкой в руках бросился в атаку и своим героическим поступком увлек храбрых защитников за собой. Враг был остановлен, а затем отброшен с крепостных стен.

 

{{images11}}

За героизм, проявленный в бою, прапорщик Василий Васильевич Верещагин был награжден орденом Святого Георгия 4 степени. прапорщик Василий Васильевич Верещагин был награжден орденом Святого Георгия 4 степени.

 

Материал подготовил Юрий Сураев.