8-9-228-340-300
Сейчас 
9030 
Орск посетила Нина Останина — депутат Государственной Думы. Это один из самых опытных депутатов нашего парламента: впервые она была избрана еще в 1995 году. Изначально представляла там Кемеровскую область, но в Думе нынешнего созыва, куда она прошла по спискам КПРФ, курирует Оренбуржье. Чтобы познакомиться с практически новой для нее территорией, Нина Александровна посетила наш город и дала интервью корреспонденту ORSK.RU.
—Нина Александровна, вам, на свежий взгляд, как кажется: каковы главные проблемы города Орска и Оренбургской области в целом?
— Ну, мне кажется, что главная проблема города Орска, и в целом Оренбуржья, и вообще, всей России - это отсутствие диалога между жителями города Орска и властью. В возможности встретиться с жителями Орска мне было отказано под предлогом ограничительных мер. Хотя, я думаю, во дворце культуры можно было бы это сделать, соблюдая дистанцию — не социальную, а медицинскую. Что, собственно, мы делаем и в Государственной Думе. Знаете, мы там даже ближе сидим, чем сейчас с вами… Я думаю, что нам удастся это досадное недоразумение преодолеть, и, более того, мы встретились с главой города, с Василием Николаевичем, мне кажется, мы все-таки нашли конструктивный язык. В соответствии с законом «О статусе депутата» каждый депутат просто обязан в последнюю неделю каждого месяца приезжать, работать с избирателями, отчитываться: что он сделал в Государственной Думе, как проголосовал, чтобы избиратели через 5 лет понимали, кому отдать предпочтение, какой партии, кто им больше нужен: или тот, кто жмет кнопку «за», не задумываясь, или тот, кто понимает, что завтра это может прийти и к нему тоже.
— Кстати о политической борьбе... Бытует мнение, что системная оппозиция — партии, представленные в Думе — фактически заняли удобную для себя нишу, и по-настоящему конкуренции партии власти не представляют, и к этому не стремятся. Ваш комментарий.
— Ну, вы не могли не заметить, что накануне выборов на политическом поле появилось множество наспех сколоченных в администрации президента политических партий... Кто-то не выполнил миссию, Шевченко, например. Не думаю я, что он здорово обрадовал авторов вот этой затеи. Что касается партии «Новые люди», то могу сказать, что это партия-обманка выполнила свою миссию, им дали создать фракцию в Государственной Думе из 13 депутатов. Но первое же голосование по бюджету показало, что никакая это не самостоятельная партия, никакая не системная, ни бессистемная оппозиция, это люди, которые заглядывают в рот администрации президента и будут делать то, что им прикажут. Как голосует «Единая Россия» — так и «Новые люди». Что касается Владимира Вольфовича... Ну, то ли особенности возрастные, то ли подустал он уже от той маски, которую взгромоздил на себя, еще когда создалась эта партия. Владимир Вольфович демонстрирует сейчас полное единение с властью, особенно помогает ему вот эта чрезвычайная ситуация в стране, которая связана с ковидом, и он под предлогом того, что надо всех и вся оградить, предложил запретить все политические партии, расстрелять, убить коммунистов... Если раньше он отсылал нас к октябрю 1917 года, то теперь называет нас антиваксерами и предлагает по это причине со всеми расправиться. Борьба за инстинкт самосохранения, сначала физиологического, затем политического, привела к тому, что он, мне кажется, окончательно с катушек съехал... Вы спросили про оппозицию, видимость это или нет. Ну, если бы это была видимость, то, наверное, не придумывали бы политическое дело лося, которое возвели, я не знаю, в ранг национальной трагедии. В Кузбассе 51 горняк погиб, и в этот же день в Государственной Думе обсуждается надуманное какое-то дело против нашего депутат Рашкина. Два с половиной часа и эфирного времени [посвящено лосю] - и какая-то бегущая строка, которая рассказывает о гибели шахтеров. Ну, разве это сопоставимо? Все перевернуто с ног на голову... Если говорить о настоящей оппозиции — да, это коммунисты. С нами борются всеми методами: легитимными, нелегитимными. Сразу после выборов 106 наших товарищей было арестовано только за то, что они выходили и публично высказывали свое несогласие с итогами голосования. Я думаю, что свободу слова никто не отменял, тогда надо, в конце концов, менять эту Конституцию, убирать эту 55-ю статью о том, что у нас есть права и свободы человека и гражданина - чтобы люди понимали, в каком государстве мы живем, и уже не обманывались... На левом фланге у нас есть одна политическая сила, которая называется «Компартия Российской Федерации», нравится это кому-то или нет.
— Вы сейчас упомянули, что вас называют антиваксерами... Ну, в двух словах: ваша позиция по QR-кодам, по обязательной вакцинации... Вы, кстати, привились, нет?
— Хороший вопрос. Нет, но мне не надо прививаться, потому что я переболела... Если углубишься в это, потолкуешь со специалистами, то понимаешь, что это чрезвычайно опасно для тех, кто переболел, у кого есть антитела. Я имела возможность консультироваться с врачами, но у нас миллионы людей такой возможности не имеют. Издалека отвечать не буду, скажу: я обвиняю нынешнюю власть в том, что она нарушила все существующие юридические нормы. В 1998 году мы, коммунисты, приняли закон «Об иммунопрофилактике». Согласно этому закону, если создается такая ситуация, то, первое, надо объявлять чрезвычайное положение. Это должен делать президент. То есть тотальная вакцинация — она производится только при объявлении чрезвычайного положения. Но тогда должна быть объявлена и всеобщая тотальная диспансеризация... Я не антиваксер, у нас практически все члены фракции привились, и сам Геннадий Андреевич привился. Я за то, чтобы соблюдался принцип добровольности, и чтобы каждый из нас имел возможность разобраться, какие последствия для его здоровья даст вот эта прививка. Если вы спрашиваете о QR-кодах — понимаете, коды не лечат. Сейчас всех людей поделили на тех, у кого есть код, у кого нет кода... А Геннадия Андреевича обвиняют вообще черт знает в чем, потому что он сказал, что это фашизм. Понимаете, любое разделение людей, любая сегрегация - это уже проявление фашизма, не случайно он подобрал это определение.
— Вы несколько раз говорили «Мы требуем, мы настаиваем». А недавно у нас в Заксобе состоялся такой диалог. Когда ваш коллега, коммунист Максим Амелин говорил, что несправедливо распределяются у нас бюджетные доходы — то есть большую часть выгребает федеральный центр, в регионе оставляет копейки — губернатор наш ему ответил: «А что же молчат ваши коллеги в Государственной Думе? Почему они не оспорят такую несправедливость?», и обвинил Амелина в популизме. Исходя из этого, два вопроса: считаете ли вы справедливым такое распределение доходов и делали ли вы что-то, чтобы этот порядок изменить?
— Максим Анатольевич сказал абсолютно справедливо, жаль, что он не успел привести в пример опыт 98 года, когда 9 месяцев страной управляло, по сути, антикризисное правительство, которое пришло после того, как большую беду натворил господин Кириенко, помните эту историю дефолта? Тогда пришли Примаков, Масляков, Геращенко... Но они бы ничего не сделали, если бы не Государственная Дума. Нас тогда было 156 депутатов от оппозиции, у нас не было конституционного большинства, но понимание того, что страна в опасности, привело к тому, что нас поддержали все. Мы приняли тогда расщепление налоговых поступлений 50/50: 50% оставалось в регионе, 50% уходило в федеральный бюджет. И вот это сработало. Нам тогда губернаторы просто жали руки за то, что мы приняли этот закон. Тогда они задышали... А сейчас бюджет — это средство управления губернаторами: «У тебя по итогам выборов сколько в Думу прошло, все единороссы? Ну, тебе дам больше! А у тебя три коммуниста прошло? Ну, тебе по шапке, и буду приглашать в администрацию президента».
Мы не поддержали этот бюджет. Ни в Государственной Думе, ни наши депутаты не поддержали ни в одном Законодательном Собрании региональном. Нельзя так оголять регионы! И хочется, чтобы в следующий раз, когда будут, согнув ноги, опять выбирать представителей одной партии, задумались и губернаторы, и главы территорий: а кто там, в Думе, будет их защищать? Сейчас 60/40 — ну, будет 70/30, потом — 80/20, и все заберут туда, и будут управлять в ручном режиме, как это уже и сейчас происходит. Так что чрезвычайно важно вернуться к тому, чтобы пропорция 50/50 соблюдалась. Но что-то мне подсказывает, что у власти федеральной нет такого замысла.
— Давайте пройдемся по законам, которые уже были приняты, и приняты, я так понимаю, при вашем участии... Вот, например, если мне не изменяет память, при одном "против" принимался закон о гуманном обращении с животными, закон сам по себе хороший, но, многие специалисты считают, несвоевременный. Потому что нет в муниципалитетах тех самых приютов, но отменили возможность радикально этот вопрос решать, то есть усыплять бродячих животных... Много жалоб на своры собак, и было уже несколько трагедий — в соседнем Новотроицке, например, 8-летнюю девочку в ее же день рождения покалечили. При этом, повторюсь, депутаты голосовали за закон почти единогласно. Можете объяснить, откуда такое единодушие? И вы лично как голосовали по этому вопросу?
— Если честно, я уже не помню, как обсуждался этот закон. Я не из тех, кто дошел бы до фанатизма в защите домашних животных, потому что меня больше беспокоит судьба людей, особенно детей, которые от этих животных страдают. Я понимаю, что у нас крупные города в территориях-донорах эту проблему решить могут. Могу сказать по примеру Москвы, где эту тему перекинули на застройщиков — с тем, чтобы они не включали это в плату за квадратный метр, а находили возможность собственными средствами построить приюты для таких животных. Я могу сказать, что у Собянина это работает. Но я понимаю, что Орск по сравнению с Москвой город небольшой и бюджет несравним. И без того, чтобы этот закон сопровождался финансированием федеральным, мне кажется, на местах его не вытянут... Если в бюджете будет такая строчка, но при этому будут выделены деньги на отдых детей и прочее, я двумя руками поддержу это.
Я за то, чтобы была строчка в федеральном бюджете, чтобы не перекидывать это на местную власть, не обвинять ее в том, что она бездушна, потому что не строит приютов, но и людей, которые заняты самовыживанием, нет возможности кормить эту кошку или собаку, и поэтому вынуждены с ними расстаться, просто помогать этим людям.
— И еще вопрос - по мусорной реформе. Тоже очень разные отзывы... Да в основном негативные, что уж говорить. У нас в городи люди в основном недовольны, как прошла реформа, недовольны действиями регионального оператора, и сомневаются: нужно ли было вообще эту реформу затевать. Ваше мнение?
— Конечная цель этой реформы — сделать это источником дохода тем людям, которые стоят у истоков проведения мусорной реформы. Я ни одной территории не знаю, где бы она была встречена аплодисментами. По сути, это еще один путь, чтобы выжимать деньги со всего населения. Никому не понятны ни размеры налога, который сейчас вводится, людям этого не объяснили. Иногда и власть не может дать ответа на вопрос: чем обоснованы те цены, что выставляют людям операторы. Возвращаться к этой реформе нужно, она вызывает много вопросов, много негатива. Но у меня такое ощущение, что у людей столько проблем сейчас, они заняты выживанием, что и это отошло на задний план. Хотя три года назад это была животрепещущая тема, когда эта реформа только-только начинала вводиться в действие. К ней надо возвращаться, и вот вы подсказываете эту тему... Как депутат, постараюсь убедить своих коллег по фракции, что тема никуда не ушла, в регионах она не решена, и я постараюсь, чтобы мы вынесли этот вопрос на обсуждение палаты Госдумы. И тогда, думаю, мы встретимся с вами и я смогу доложить, возвратились мы к этому вопросу или всем на него начхать и никого это не волнует...
Прощаясь, мы договорились с Ниной Александровной, что такие встречи станут регулярными — приезжая в наш город, она будет рассказывать читателям ORSK.RU о том, что сделала для них, и принимать их пожелания и предложения.
