Сортирный этюд

Не то чтобы сам унитаз — вода в смывной бачок несколько часов набирается. Неудобно. Пришлось график посещений составить. Но жена выразительно вздыхала, а временами даже причитала негромко. И однажды утром встал я, полный решимости, и пошел суровой походкой в домоуправление.

Оно у нас неподалеку. Одноэтажный домик неброской камуфляжной окраски, белые пятна на красном. Или наоборот, сейчас уже трудно установить. В половине окон вместо грязных стекол — ржавые листы железа, арматура и старые отопительные батареи. Железная дверь. Штукатурка вокруг дверного проема обвалилась, стыдливо обнажая кирпичную кладку, но это не бросается в глаза, потому что она, штукатурка, не только здесь обвалилась. Над дверью отчаянно смелая вывеска: «ООО «Комфорт и уют». Повеяло оптимизмом.

Побродил по темному коридору и нашел дверь с табличкой: «Мастер». Постучал и, не получив ответа, вошел. За столом сидела женщина с недоверчивым лицом.
«Здравствуйте...» Женщина с подозрением скосила глаза и промолчала. «Простите, как Вас зовут?» — «Зачем?» — «Ну вообще... Должен же я как-то к Вам обращаться...» — «А зачем ко мне обращаться?» Недоверчивость на ее лице сменилась оскорбленной добродетелью. «Ну... Вообще... У меня унитазный слив плохо работает. Приходится руками...» — полез я зачем-то в ненужные подробности.

Дальше неинтересно. Скажу только, что женщина защищалась как могла, но я оказался сильнее. Сломив ее отчаянное сопротивление, удовлетворенный, я пошел домой ждать.
В ожиданиях прошло несколько дней. Я еще не знал, что это были счастливые дни моей жизни. Все только начиналось. Замяукал дверной звонок. «Кто там?» — «Козерог». От изумления я распахнул дверь. На пороге стоял парень, глубоко задумавшийся о чем-то своем, интимном. «Это Ваша фамилия?» Парень вздрогнул, возвращаясь к действительности: «Нет, это знак зодиака. Вова я. Слесарь».

Не буду утомлять читателя пространной беседой со слесарем-козерогом. Он долго допытывался, какой инструмент у меня есть, а какого нет, много раз переспрашивал, чего же я все-таки хочу от жизни. При этом периодически впадал в философскую прострацию и взгляд его устремлялся в непостижимое далеко. Я его из этого «далеко» выдергивал, убоявшись, что он тут же и уснет, рядом с унитазом. Меня-то это не смущало, поспит и дальше пойдет по путям, предначертанным роком и диспетчером. Вот только жена постесняется переступать через Вову при надобности. В конце концов мне удалось с ним распрощаться, хотя он и цеплялся за косяки.

Но проблема оставалась, и укоризненный взгляд жены преследовал меня в сновидениях. Пришлось полистать старые записные книжки. Нашел одного знакомого. Он, правда, не сантехник. Врач-проктолог. Но это близко. Так что должен он разбираться в сантехнике. Набрал номер. Долгие гудки. Наконец усталое: «Слушаю». — «Привет, старик!» Мы с ним давно не виделись, поэтому он мой голос в телефоне не узнал. «Кто это?» — «Это я, козе... Тьфу ты, ч-черт! Э-э... Слесарь я! Вова!» — проорал я, с ужасом слушая себя, и бросил трубку в отчаянии.

Виталий Ерофеевский.

Источник: «Орская хроника»