8-9-228-340-300
Сейчас 
2225 
Сегодня мой завтрак состоял из двух яиц вкрутую (7,2), куска хлеба (1) и чашки чаю (1,5). Фотографировать эту непритязательную трапезу я считаю излишним. А вот пока вам, господа хорошие, делать нечего в ожидании моего обеда, почитайте-ка в качестве культурной программы начало комедии Николая Робертович Эрдмана (1900-1970) «Самоубийца».
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Комната в квартире Семена Семеновича. Ночь.
Явление первое
На двуспальной кровати спят супруги Подсекальниковы — Семен Семенович и Мария Лукьяновна.
Семен Семенович. Маша, а Маша! Маша, ты спишь, Маша? ...
Мария Лукьяновна. Что ты, Семен? ...
Семен Семенович. Маша, я хотел у тебя спросить... что, у нас от обеда ливерной колбасы не осталось?
Мария Лукьяновна. Ну, знаешь, Семен, я всего от тебя ожидала, но чтобы ты ночью с измученной женщиной о ливерной колбасе разговаривал — этого я от тебя ожидать не могла. Это такая нечуткость, такая нечуткость. Целые дни я как лошадь какая-нибудь или муравей работаю, так вместо того, чтобы ночью мне дать хоть минуту спокойствия, ты мне даже в кровати такую нервную жизнь устраиваешь! ...
Семен Семенович. Погоди, Маша.
Мария Лукьяновна. Нет уж, ты погоди. Почему же ты в нужный момент не накушался? Кажется, мы тебе с мамочкой все специально, что ты обожаешь, готовим; кажется, мы тебе с мамочкой больше, чем всем, накладываем.
Семен Семенович. А зачем же вы с вашей мамочкой мне больше, чем всем, накладываете? Это вы незадаром накладываете, это вы с психологией мне накладываете, это вы подчеркнуть перед всеми желаете, что вот, мол, Семен Семенович нигде у нас не работает, а мы ему больше, чем всем, накладываем. ... А когда я с тобой на супружеском ложе голодаю всю ночь безо всяких свидетелей, тет-а-тет под одним одеялом, ты на мне колбасу начинаешь выгадывать.
Мария Лукьяновна. Да разве я, Сеня, выгадываю? Голубчик ты мой, кушай, пожалуйста. Сейчас я тебе принесу. (Слезает с кровати. Зажигает свечку, идет к двери, уходит.) ...
Явление третье
В комнату возвращается Мария Лукьяновна. В одной руке у нее свеча, в другой — тарелка. На тарелке лежат колбаса и хлеб.
Мария Лукьяновна. Тебе, Сенечка, как колбасу намазывать: на белый или на черный?
Семен Семенович. Цвет для меня никакого значения не имеет, потому что я есть не буду.
Мария Лукьяновна. Как — не будешь?
Семен Семенович. Пусть я лучше скончаюсь на почве ливерной колбасы, а есть я ее все равно не буду.
Мария Лукьяновна. Это еще почему?
Семен Семенович. Потому что я знаю, как ты ее хочешь намазывать. Ты ее со вступительным словом мне хочешь намазывать. Ты сначала всю душу мою на такое дерьмо израсходуешь, а потом уже станешь намазывать.
Мария Лукьяновна. Ну, знаешь, Семен...
Семен Семенович. Знаю. Ложись.
Мария Лукьяновна. Вот намажу и лягу.
Семен Семенович. Нет, не намажешь.
Мария Лукьяновна. Нет, намажу.
Семен Семенович. Кто из нас муж, наконец: ты или я? Ты это что же, Мария, думаешь: если я человек без жалованья, то меня уже можно на всякий манер регулировать? Ты бы лучше, Мария, подумала, как ужасно на мне эта жизнь отражается. Вот смотри, до чего ты меня довела. (Садится на кровати. Сбрасывает с себя одеяло. Кладет ногу на ногу. Ребром ладони ударяет себя под колено, после чего подбрасывает ногу вверх.) Видела?
Мария Лукьяновна. Что это, Сеня?
Семен Семенович. Нервный симптом.
Мария Лукьяновна. Так, Семен, жить нельзя. Так, Семен, фокусы в цирке показывать можно, но жить так нельзя.
Семен Семенович. Как это так нельзя? Что же мне, подыхать, по-твоему? Подыхать? Да? Ты, Мария, мне прямо скажи: ты чего домогаешься? Ты последнего вздоха моего домогаешься? И доможешься. Только я тебе в тесном семейном кругу говорю, Мария — ты сволочь.
И вот он настал, долгожданный обед. Сегодня я не был оригинален, съев то же самое, что и вчера. Гречневую кашу (4), половину огурца (5,6), помидор (10) и выпив чаю (1,5). Но и оригинальность в таком вопросе чревата. Как говорил небезызвестный Собакевич, лучше я съем двух блюд, но съем в меру, как душа требует. Конечно, я не ем, как Собакевич, но вы же знаете, что насыщение наступает спустя полчаса после еды, и это правильное насыщение. Все, что сверх него, уходит в лишний вес.
До ужина, ребятишки!
Итак, завершен и ужин. Похлебал я куриного бульону (0,0), заправленному гречкой (0,0), съел полтора куска хлеба (1,5), яблоко (9,6), выпил чаю (1,5).
Итого за 20 день съедено и выпито на 62,9 руб. В день съедалось на 86,67 руб. Перерасход: 66,5 руб.
