Что скрывают фармацевты?

Любимые анальгин, парацетамол стали «не такими, какими были раньше», выпьешь его, а голова так и болит. Молодость проходит, а ее вкус — никогда? Или все-таки лекарства стали не те?

Подпольные медпрепараты

То и дело вспыхивают скандалы в отрасли, приносящей миллионные прибыли: в Москве обнаружили склад подпольного производства медицинских препаратов. Приезжий из Грузии открыл весьма прибыльный «бизнес». До сих пор совершенно непонятно, каким образом он умудрялся распространять лекарственные средства. Сегодня прямо из-под полы вряд ли кто их купит. Остается аптечная сеть, но, чтобы препарат туда поступил, необходимо наличие целой кипы бумаг о праве фирмы заниматься этим видом деятельности, а еще сертификаты, подтверждающие качество продукции...

Сотрудники полиции изъяли из цеха препарат «Арбидол». «Подпольщики» сами изготавливали упаковку для него, а вместо лекарства добавляли в капсулы крахмал. По словам оперов, фальшивый арбидол сам себя выдавал: на коробке надписи были с грамматическими ошибками. Факт производства поддельного лекарства далеко не нонсенс. Например, сопредельное государство Украину тоже захлестнула волна подделок.

Всего-то денежный штраф

Гуманное законодательство наказывает за фальсификат всего-то денежным штрафом. Припоминается случай, когда в 2009 году от препарата «Милдронат», который вводится внутривенно, погибли в России 2 человека, а свыше 20 оказались в реанимационных отделениях. Как установили следователи, причиной стал заводской брак. Вместо лекарства «Милдронат» в ампулы был налит совсем другой препарат, который оказывает на организм прямо противоположное действие. Следствие установило, что причиной «перепутывания» наклеек стал пресловутый человеческий фактор.

На сайте Росздравнадзора наткнулась на список препаратов, подлежащих изъятию. Ими оказались лекарственные средства «Арбидол» (капсулы 100 мг, серия 4090910), на упаковках которого указан производитель ОАО «Фармстандарт-лексредства», и «Флюкостат» в капсулах по 150 мг (серии 70211, 431209), на упаковках указан тот же производитель. Другой сайт — Единая фармацевтическая справка — вообще поверг в шок. Длинным списком там тоже указывались препараты (заводской брак), которые необходимо изъять из обращения. Антибиотики, капли назальные не соответствовали либо процентному содержанию действующего вещества, либо были забракованы из-за некондиционного внешнего вида. А в одном из растворов для внутривенного вливания специалисты лаборатории вообще нашли твердый механический осадок! Страшно даже представить, чем грозит это пациенту, получившему такое «вливание».

Всемирная организация здравоохранения бьет тревогу. Минздрав России не остается в стороне, по его данным, около 47% подделок приходится на антибиотики, 11% — на гормональные средства, противогрибковые, анальгетики, улучшающие функции ЖКТ — 7%. На антибиотики жалуются многие орчане. Говорят, что не всегда они помогают.

На самом деле каждый пациент индивидуален, и кому-то действительно может не подойти определенный препарат, не оказать нужного действия. А лекарства мы получаем еще и из пищи: в яйцах, молоке, мясе содержится небольшой процент различных антибиотиков. Связано это с тем, что животные, как и люди, тоже болеют. Для профилактики вирусных заболеваний в программу вакцинации поголовья вводят антибиотики различного спектра действия. Они помогают снизить риск возникновения массовых вспышек болезней, но в то же время насыщают будущий продукт антибиотиком. Содержание его в мясе, молоке ничтожно, но если учесть, что человек ест несколько раз в день, то понятно, почему вдруг на нас антибиотик во время лечения не действует: организм уже к нему привык, никакого эффекта при приеме таблетки не будет.

Но мы говорим о фальшивках... Откуда же они берутся? Кроме отечественных «чудо-фармацевтов», рынок насыщают подпольные цеха стран Восточной Европы и Азии. А начиная с 2000 года в нашей стране наметился всплеск контрафактного производства. Связано это с тем, что производство черных медицинских препаратов стоит на третьем месте по рентабельности после торговли наркотиками и оружием. Вспомним крупное и громкое дело Брынцалова, поставлявшего на рынок массу лекарств, потом забракованных.

А как дела в Орске?

А как же обстоят дела с фальсификатом в Орске? С этим вопросом я обратилась в две крупные коммерческие аптечные сети. В одной из них заведующая аптекой связалась с руководством по телефону, и любые сведения корреспонденту запретили выдавать. «Вы же там напишете, да, да, да, вы там напишете, напишете...» — злобно вслед говорил мне фармацевт. Словно мне не хотелось отразить действительность на страницах газеты и даже выслать по электронной почте для согласования текст, чтобы какие-то специфические термины были указаны правильно, а только лишь была задумка очернить и оклеветать аптеку. Чувствуя себя оплеванным журналюгой, «продажной желтой прессой», я все равно не сдалась, а, стиснув зубы, направилась в другую сеть.

Заведующая другим коммерческим аптечным пунктом посоветовала прийти в головной отдел организации. Меня встретил заместитель директора и на вопрос о фальшивках вывел на компьютер только что пришедшие документы. Пять страниц текста, где перечислялись различные медицинские препараты с указанием серийных номеров, мне не дали прочитать. «Изъять из обращения или приостановить реализацию» — такие указания стояли напротив каждого из препаратов. «Не нужно вываливать на головы людей такую информацию, — посоветовал заместитель заведующей крупной аптечной сетью. — Они же не поймут, что здесь речь идет не о препарате, а лишь об отдельно взятой партии, где был допущен заводской брак». Несолоно хлебавши отправилась восвояси. Да где же законы, Конституция, гарантирующие мое право узнать о том, какую таблетку я куплю и приму, беспрепятственное изъявление воли во благо здоровья?

Желание узнать, как же обстоят дела в городе с реализацией медицинских препаратов, не покинуло. Набрала не один десяток телефонных номеров. Странно реагировали на мои слова респонденты. Кто-то отказывался давать любую информацию, а кто-то и посылал куда подальше: «Звоните в Оренбург, мы-то тут при чем?» — и давали телефоны Оренбургской зональной лаборатории, которая проверяет все препараты, поступающие в область. Но вдруг заведующая муниципальной городской сетью О. Корчагина согласилась на встречу.

— В Орске даже при преступном желании взять на реализацию контрафактные препараты совершенно невозможно, — сказала Ольга Александровна.

По ее словам, работает сеть только с крупными поставщиками, которые сами ни за что не будут делать «левые» препараты на своем оборудовании, поскольку дорожат раскрученным имиджем. К тому же качество медикаментов проходит тройной контроль, прежде чем попадет на прилавок. Препараты проходят в лабораториях исследования, потом выдается сертификат. Затем при поступлении в Оренбургскую область их повторно тестируют в областной лаборатории. А еще каждая аптека подписывается на услуги Фармсправки, куда стекаются данные из различных зональных лабораторий страны, где фиксируют заводской брак. Такие препараты изымают из обращения, их забирают предприятия-изготовители на утилизацию.

Бывает, что приостанавливают реализацию отдельных медикаментов. Это значит, что лаборатория нашла отклонения в соответствии препарата и его качество нужно подвергнуть анализу. Его снимают с реализации и отправляют на склад, где лекарства дожидаются своей участи. Бывает, что сигнал поступает ложный, поэтому бывшие «сомнительные», проверив, снова пускают в реализацию. Но все эти факты относятся к заводскому браку. По словам Ольги Корчагиной, фальсификаты встречаются крайне редко. Протащить в аптечную сеть некачественную продукцию — значит лишить себя работы. Аптеки постоянно проверяет ряд различных организаций: Росздравнадзор, Минздрав, Роспотребнадзор, прокуратура, — которые сверяют номера серий с черным списком. Словом, фальсификатам в Орске нет места.

Но фармацевты все равно предупреждают:

«Будьте бдительны при покупке препарата, внимательно читайте название и инструкцию, обращайте внимание на его внешний вид».

Татьяна Алова.

Источник: «Орская хроника»