Мой Михалыч

Он появился в моей жизни случайно. И так же случайно мог не появляться вовсе. Получилась бы другая история. Деловая, шумная, бестолковая, скромная, склочная. Но без Михалыча. А это большой и жирный минус с двумя кавычками по бокам.

…Он смотрит на солнце и жмурится. Жмурится и смотрит. Это его привычное занятие – гадать, который час отмеряет земное светило. И совсем Михалыч не странный. Кто так думает, верно, сам человек-загадка. А Михалыч добрый и трогательный. Слывет интеллектуалом и может до минут просчитать свой путь до продуктового.

Наше знакомство началось с куска старых обоев. Михалыч не дал мне выбросить ненужный хлам, польстившись на цветочно-молочную обойную экспозицию.
– На веранде пристрою, – объяснял у мусорного бака человек в телогрейке.
На том и разошлись.

Тогда я еще не знала, что верандой он называет навес в подвале соседней девятиэтажки. Здесь он поселился всерьез и надолго. Но это стало известно позже, а пока Михалыч незаметно становился частью привычной жизни. Обзавелся каким-никаким бытовым скарбом и научился стойко сносить нападки судьбы. С тех пор прошло… Года три, наверное. Народ к Михалычу привык. Он – нечто местной достопримечательности. О нем рассказывают, упоминают всуе, не забывают здороваться и даром что не водят смотреть на горемыку приезжих столичных задавак. Но непременно для каждого Михалыч – свой. К примеру, мой Михалыч – совсем не то, что у других. У кого-то он может и горький пьяница, и чудак редкостный, и несчастный бездомный, а для меня – счастливый человек. И, кстати, сам он с этим соглашается.

– Есть жизнь – есть все, – начнет, бывало, рассуждать герой дворовых будней. – И чего люди за копейку давятся? Живи, чем Бог дал. Правду говорят: выше головы не прыгнешь. Бывало, задумаюсь о лучшей жизни, а потом – хвать себя за вихры. Уймись, думаю, не по Сеньке шапка. Не моя эта доля, мне чужого не надо.

Вот такой он философ, мой Михалыч. И не глядите, что живет в подвале и имеет весьма непрезентабельный вид, он в курсе всех новостей. В том числе мировых. Только дела ему до них – как мыши до столба. Никакого. Это первое и, пожалуй, самое большое счастье Михалыча.

Второе – телевизор. Он вызывает особую гордость хозяина подвала. Михалыч достал его, как сам выражается, по большому блату. И все ничего, если бы телевизор работал. Михалыч уверяет, что это временно, и у меня нет оснований ему не доверять. Все-таки второе счастье. Черное, громоздкое, с пультом и солидным слоем подвальной пыли.

Михалыч – будто то самое солнце, по которому он считает часы уходящего дня. Светит в любую погоду, а если и заходит за тучи, то ненадолго. На самом деле, поводов для счастья у Михалыча вовсе не два, а гораздо больше. Случайно вырученный рубль, почти целый домашний обед, найденный ватник, наконец, хорошая погода и закадычный приятель Колька.

Могу говорить о Михалыче еще долго. Но не буду. Читатели «Орского вестника» уже имели счастьем познакомиться с этой редкостной натурой на страницах газеты. Надеюсь, убедились: штучный экземпляр, не иначе. Дальше – больше. Не будет Михалычу покоя. Ну, как все разом придут смотреть на счастливого человека. А он возьмет, да и сорвется в другую девятиэтажку. Мало ли их, подвальных. Станет Михалыч Светкиным, Ленькиным, баб Нюриным, каким угодно, но только не моим. А это, прямо скажем, печально. Поэтому позвольте проявить маленький волюнтаризм. Оставьте Михалыча. Пусть счастье живет по соседству.

Е. Харитоновна
внештатный корреспондент

Источник: «Орский вестник»