Иностранные строители и няни покоряют Орск

Чтобы увидеть, как ведется работа с приезжими иностранцами, мы отправились в отделение трудовой миграции и миграционного контроля.

В узких коридорах толпятся люди. Они негромко переговариваются на родном языке. Когда слышишь это, становится не по себе, потому что не понимаешь их речь. Как будто попал в какой-то другой мир. Хотя на деле так должны чувствовать себя эти люди, которые приезжают в нашу страну и зачастую не владеют русским языком. Заходим в один из кабинетов. Как раз идет прием документов на оформление патента. Молодой человек, сидящий на стуле рядом со специалистом, улыбается нам, но смотрит с опаской.

– Как зовут вас? – интересуемся.

– Далер.

– Сколько Вам лет? Откуда вы приехали?

– 27. Таджикистан.

Дальнейшего разговора не получается. На вопросы о профессии и цели приезда в наш город Далер ответить не может, объясняет, что по-русски мало что понимает.

– Вам вряд ли здесь удастся с кем-то основательно поговорить, – сообщает Т. Мушура, старший специалист отделения. – Те, кто оформляет патенты, в своем большинстве нашей речью владеют очень плохо. Лучше дела обстоят у тех, кто приезжает в город каждый трудовой сезон. В основном они обращаются за разрешением на работу. Эти люди едут к конкретному работодателю. Но их сегодня здесь нет.

Татьяна Александровна возвращается к мигранту. Внимательно проверяет документы, которые он принес, необходимые сведения заносит в базу данных и назначает дату следующего визита.

– Патенты готовят 10 дней с момента подачи документов в Оренбурге, а потом присылают к нам, – поясняет она. – Мигрант должен платить налог – 1216 рублей в месяц.

В соседнем кабинете у одного из мигрантов специалист-эксперт в белых перчатках снимает отпечатки пальцев. Заметив наш немой вопрос, спешит на него ответить.

– Это такая же обязательная процедура, как и постановка на миграционный учет, – объясняет Н. Слепцов. – Она предусмотрена законом о дактилоскопической регистрации. Данные отправляем в УМВД. Вдруг кто-то из мигрантов – сбежавший преступник. Знаю случаи, когда те, кому въезд в страну был закрыт, пытались попасть к нам под чужой фамилией.

Николай Петрович работает с иностранцами не первый год и в отличие от них самих может рассказать нам многое.

– В своем большинстве эти люди – разнорабочие. Квалифицированных специалистов среди них мало. И работу они в итоге находят в основном на частных стройках.

– Они едут в никуда? Или, пребывая в своей стране, уже знают, где именно трудоустроятся у нас?

– Бывает, что их привлекает работодатель. А если нет, то, значит, едут в Орск по наводке знакомых, которые уже «накатали дорогу», или родственников, что здесь проживают, – говорит специалист-эксперт.

Из числа мигрантов, желающих оформить патент, 30 процентов составляют женщины. Они вынуждены идти на этот шаг, чтобы иметь возможность оставаться в России вместе с семьями. По словам Николая Петровича, это вполне современные и коммуникабельные 25 – 30-летние мигрантки, которые в отличие от мужчин хорошо владеют русским языком, имеют среднее специальное, а то и высшее образование. Трудоустраиваются в нашем городе они уборщицами, домработницами и, как ни странно, нянями.

Напоследок Слепцов рассказывает о законе, вступившем в силу в этом году. Он ужесточил порядок медицинского освидетельствования иностранных граждан, которые работают на территории нашей страны. За разрешением на работу они обязаны приходить с уже готовыми документами о состоянии здоровья. В справке должно быть указано, что иностранец не наркоман и не является носителем опасных инфекций. Отличие в том, что раньше такие справки можно было предъявить в течение 30 дней со дня получения разрешения. А значит, теоретически больные люди оказывались в нашем с вами обществе.

Сегодня государство заботится, чтобы такого больше не было.

Источник: «Орская хроника».