8-9-228-340-300
Сейчас 
Утром 
35985 
Эти кадры наделали много шума.
Двухмесячный Никон в коляске, кричащая годовалая Ника на руках, двухлетний Никита бегает по комнате, а четырёхлетняя Саша зажата в углу. Из многодетной семьи силой изъяли четверых детей. Самая старшая дочь в время была у бабушки. Алёна Лихтенвальд защищала своих малышей, как львица, но силы оказались неравны. Мама уехала с поля боя в наручниках, в одной ГАЗельке со своими детьми, прямиком в больницу на обследование.
Алена Лихтенвальд, мать
У меня здесь синяки, здесь синяки, я приехала в больницу, мне сказали: «Тебя месили?». Я сказал, у меня за мою правду отнимали детей.
Почему же произошла эта схватка? С чего всё началось? Три года назад орчане Алёна и Николай купили дом в Домбаровском районе за маткапитал. Тогда у них были только две старшие дочери. Дом был, конечно, не в самом лучшем состоянии, но в принципе, всё можно было отремонтировать — сделать проводку, выровнять потолок и подвести газ.
Николай Саморока, отецСпустя три года проживания в этом доме выясняется, что он не пригоден для жилья.
Это видео Николай снял в 2019 году. На любительских кадрах видно, что дому срочно нужен ремонт.
Николай начал просить помощи у государства, даже обратился к президенту через свой Youtube. Родители уверены — такая настойчивость и стала спусковым крючком для полиции и органов опеки.
Николай Саморока, отец- Мы много жалуемся.- На что жалуетесь?- Просим помощи у государства.
По его словам, в декабре к ним пришли из опеки и хотели изъять детей. После этого в доме появилась камера наблюдения. В мае семье позвонили из органов опеки Домбаровского района с требованием покинуть дом, непригодный для проживания. А через пару месяцев и случился тот самый скандал, который был запечатлён на видеорегистратор. В администрации Домбаровского района отчитались о том, что семье были выделены 100 000 рублей. Правда, родители этих денег не получили. После публикации их ответа выяснилось, что не 100 000, а остаток средств регионального маткапитала, и пока не выделены, а в процессе рассмотрения, так как средства целевые, и направить их на ремонт нельзя.
Николай Саморока, отецБыл документ, что аппарат АПК (расшифровку я не знаю) прислали документ, что будут выходить с ходатайством на выделение части средств из регионального маткапа на ремонт крыши.
А ещё семья ожидала, что во время ремонта мама с детьми будут находиться вместе.
Николай Саморока, отец
Внизу была такая фраза, что дети будут находиться в кризисном центре в Оренбурге, пока будут идти ремонтные работы, пока я буду делать дом, они будут находиться там.
Вместо кризисного центра Алёна с детьми оказалась в больнице на обследовании. Спустя три дня их даже почти отпустили.
Алена Лихтенвальд, мать«Алёна Юрьевна, готовьтесь к выписке», — мы собрали игрушки, вещи, дети радовались, спустились вниз. Выходит заведующая и говорит: «Не, вы домой не пойдёте, вас соцопека запретила выпускать». А на каком основании? «Якобы она оформила опеку над вашими детьми». Дети забежали в палату, они плакали, слышали папу у двери. Он спросил, а что они так сильно плачут? Я ему говорю: «Они хотят домой».
А дальше — как в сериале: муж выкрал Алёну из Домбаровской больницы.
Алена Лихтенвальд, мать
Мне предложили поговорить с мамой и мужем, меня муж утащил силком, меня слышала половина посёлка, я рыдала.
При этом нельзя сказать, что Николаю легко дались эти события. Сначала была паника, потом злость. А сейчас...
Николай Саморока, отец
Не знаю... Наверное, потерянность. Детей потерял, больно просто.
Детей перевели в орский Дом малютки, а Алёна и Николай... зарегистрировали свои отношения. Дело в том, что наши многодетные родители не были женаты, так как у Николая не было паспорта. И только когда у них забрали детей, мужчина экстренно сделал документы, признал детей, и они заключили брак. Так что сейчас Алёна и Николай молодожёны. С новыми документами и в новом статусе родители отправились штурмовать Дом малютки.
Алена Лихтенвальд, матьВот я видела дочку свою, она уже ходит у нас, первые шаги. Ужасные ощущения. Почему это не я вижу, а детский дом?
Дальше забора их не пускают — карантин. Общаться пришлось через домофон и камеры.
В конечном счёте надежды не оправдались. Пока нет разрешения от отдела опеки Домбаровского района, детей им не отдадут. И даже просто взглянуть на малышей нельзя.
Сотрудник Дома малютки
Вы понимаете, что сейчас карантин. С детьми всё нормально, не переживайте.
Из официальных комментариев следует, что Алёна и Николай не самые лучшие родители, и у детей есть побои.
Но родители категорически отрицают, что били детей.
Алена Лихтенвальд, матьНе знаю, никаких побоев не было, только ушиб у старшего ребёнка, как они волокли, как я зажимала, на левой ноге дорожка из синяков. В больнице. Дети были чистые, врачи осмотрели, у детей ничего не было.
Как бы то ни было, дети по-прежнему в Доме малютки. Но семьёй заинтересовались в правительстве Оренбургской области, на федеральных каналах, в общественном совете России. Как нам стало известно, сейчас собраны средства на ремонт крыши. А Алёна и Николай собираются на съёмки в Москву, чтобы ещё раз рассказать свою историю. Мы будем держать вас в курсе дела.
